В палате послеродовой нас было трое. Алевтина, опытная многодетная мать, родила мальчика. У ребенка был небольшой изъян — заячья губа. Она во всем себя винила. Мол, не надо было в 44 года беременеть. Она же беременность с ранним климаксом спутала. Однако врачи ее успокоили и убедили, что этот дефект очень легко исправить. Главное, что ребенок в общем здоров, и родители у него хорошие.
Настя родила ночью. Тоже мальчика. Ребенок родился недоношенный и слабенький, поэтому ей не разрешили его забрать с собой в палату. Настя лежала и плакала. Мы решили ее расшевелить.
— Тебе сколько лет?
— 17 лет…
— Приезжая?
— Ага.
— Сама приехала, что ли?
— Да, вызвала скорую.
— А отец у ребенка есть?
В ответ молчание.
Полностью здоровый ребенок был только у меня. Сын родился настоящим богатырем и преуспел прогнозы узиста, поэтому “наградил” меня разрывами.
Муж все время звонил и приезжал. То вещи принесет, то продукты. Правда, половину назад приходилось возвращать, ведь мне надо было придерживаться диеты кормящей матери, а он всякую запрещенку приносил. В такие моменты я была безгранично счастлива, но мне почему-то было совестно, глядя на Настю.
Она принесла своего сына в палату спустя двое суток. Сморщенный, маленький комочек. Настя была больше похожа на сестру, а не на мать. Мы всему ее учили, приданое для ребенка собрали. У нее же ничего с собой не было, поэтому подсуетились.
На следующий день нас всех троих выписали. И мои родственники, и семья Алевтины прибыли с цветами, шарами, подарками. А Настя вышла одна из роддома и поехала домой…
