Это было в начале 80-х, мы с матерью сидели в аэропорту Баку и ждали самолет в Ленинград. Там я должен был сдавать вступительные экзамены в институт. До этого никогда не бывал в Ленинграде, что очень беспокоило мать. Возле нас сидела пожилая женщина, которая, слушала опасения матери на счет того, что один в чужом городе я там окажусь. Она сказала, чтобы мать не волновалась, мол, она присмотрит за мной там и не даст пропасть.
Так мы и познакомились с Кривенко Натальей Ивановной. Она была единственным человеком, с которым я был знаком в Питере, в тогдашнем Ленинграде. Ну и еще с тремя пассажирами из самолета.
Она, и вправду, опекала меня все года студенчества.
Наталья Ивановна была директором продуктового магазина. То тушенку мне ящиками доставала, то консервы какие-то редкие, то мясо без костей кусками, то картошки отборной достанет. Те, кто жил в 80-90-х отлично знают не понаслышке, что тушенка, тем более, ящик, была на вес золота. Многие готовы были родину продать! А если в мешке нет гнилой картошки, это вообще такое счастье было!
Наталья Ивановна попросила одну из своих сотрудниц сдать мне комнату. Та даже готовила на нас двоих. Зимой, когда грохнули морозы, Наталья Ивановна попросила свою приятельницу сшить мне шубейку. И все это она делал для меня абсолютно бескорыстно, ведь что мог ей дать бедный студент.
После института я устроился на работу и стал неплохо зарабатывать, но все-равно не забыл про магазин Натальи Ивановны, ведь в то время даже с деньгами не всегда удавалось достать что-либо.
Прошло двадцать лет Наталья Ивановна уже не работала в магазине и сидела дома, так как ей уже трудно было передвигаться. Как-то возвращаюсь я с работы домой, а супруга говорит: “Наталья Ивановна что-то давно не звонила, и сама не отвечает на звонки. Беспокоюсь за нее.”
Мы, и вправду, созванивались каждые пару дней, хотя бы на пару минут. Так как время было позднее, решили позвонить ей снова утром, а потом наведаться, вдруг не ответит.
На следующий день, так и не дозвонившись до Натальи Ивановны, я отправился к ней домой. Сколько бы я не стуча, она не открывала.
Тогда я решил созвать всех соседей и через полчаса у ее квартиры собралось полдома. Никто не знал, что с ней и не видел дня два так точно. Звонки в милицию и в разные службы ничего не дали. Там, где вскрывают двери, заявили, что если у меня нет прописки в этой квартире, то дверь ломать они не имеют права.
Тогда я не видел другого выхода, как лезть по балконам. Благо, третий этаж. Вдруг упаду, там земля мягкая, не убьюсь. На удивление, я почти со скоростью эквилибриста добрался до нужного мне балкона, открыл двери и прошел в квартиру. В ванной горел свет, Наталья Ивановна лежала в самой ванной. Видимо, залезть — залезла туда, а обратно выбраться не смогла. У нее случился инсульт. Она смотрела на меня, но говорить не могла. Но видно было, что узнала, кто перед ней.
Так, в ванной в полусидячем положении она провела два дня. Из-за этого у нее, конечно, все ниже пояса омертвело совершенно. Когда мы ее вынули из ванной и отнесли на кровать, все скопившиеся в нижней части организма токсины хлынули в кровоток и через полчаса Наталья Ивановна отошла в мир иной, но уже под присмотром врачей и со мной рядом.
Кто бы мог подумать, что через столько лет мальчик, которого она опекала в чужом и незнакомом для него городе, которого она пожалела тогда в аэропорту, станет единственным человеком, позаботившимся о ней в последние часы ее жизни, а не оставит ее умирать в одиночестве, сидя в ванной.
Боюсь даже представить, как она была напугана и одинока на протяжении этих двух последних дней, какое облегчение почувствовала, что о ней есть кому позаботиться, ее нашли и теперь можно выдохнуть.
Пусть в такой способ, но я вернул долг женщине, которая абсолютно бескорыстно помогала мне когда-то. Я никогда не забываю о ней и всегда ставлю свечку в церкви за Наталью Ивановну.
