Игорь Губерман, современный прозаик и поэт, известный нам своими меткими и сатирическими четверостишьями -«гариками». В них он рассказывает о том, что близко каждому: о жизни, любви, неудачах и счастье.
kakzachem. решил поделиться некоторыми из них:
Жить, покоем дорожа —
пресно, тускло, простоквашно;
чтоб душа была свежа,
надо делать то, что страшно.
Давно уже две жизни я живу,
одной — внутри себя, другой — наружно;
какую я реальной назову?
Не знаю, мне порой в обеих чуждо.
Бывает — проснешься, как птица,
крылатой пружиной на взводе,
и хочется жить и трудиться;
но к завтраку это проходит.
Когда нас учит жизни кто-то,
я весь немею;
житейский опыт идиота
я сам имею.
Ум полон гибкости и хамства,
когда он с совестью в борьбе,
мы никому не лжем так часто
и так удачно, как себе.
Чтоб выжить и прожить на этом свете,
пока земля не свихнута с оси,
держи себя на тройственном запрете:
не бойся, не надейся, не проси.
Когда устал и жить не хочешь,
полезно вспомнить в гневе белом,
что есть такие дни и ночи,
что жизнь оправдывают в целом.
В наш век искусственного меха
и нефтью пахнущей икры
нет ничего дороже смеха,
любви, печали и игры.
-
- Вчера я бежал запломбировать зуб,
и смех меня брал на бегу:
всю жизнь я таскаю мой будущий труп
и рьяно его берегу. - В цветном разноголосом хороводе,
в мелькании различий и примет
есть люди, от которых свет исходит,
и люди, поглощающие свет. - Поездил я по разным странам,
печаль моя, как мир, стара:
какой подлец везде над краном
повесил зеркало с утра? - Увы, но я не деликатен
и вечно с наглостью циничной
интересуюсь формой пятен
на нимбах святости различной. - Сегодня, выпив кофе поутру,
я дивный ощутил в себе покой;
забавно: я ведь знаю, что умру,
а веры в это нету никакой. - Всему ища вину во вне,
Я злился так,что лез из кожи,
А что вина всегда во мне,
Я догадался много позже.
- Вчера я бежал запломбировать зуб,
